УМОЛЯЮ, НАЙДИ ДЛЯ НЕЕ СЕМЬЮ
-Наконец-то мы дома, - вздохнула я, усаживаясь в кресло. - Хоть высплюсь в своей кровати и выкупаюсь в чистенькой ванной!
- Но пройдет недели две, окунешься в работу после отпуска, и на выходные тебе снова захочется куда-то поехать, - улыбнулся муж.
-- Конечно' - согласилась я. - Ты же знаешь, что жена у тебя -- непоседа!
-- И замечательно! - сказал Эдик. - Я и сам не любитель проваляться субботу-воскресенье на диване.
- Тем более что эти двухдневные поездки совсем не утомительны, - поддержала я мужа. - Сели в машину - и через два-три часа уже в каком-нибудь живописном месте. Вспомни, как здорово было в Суздале и Костроме!
- А куда в следующий раз будем курс держать?- поинтересовался муж.
- Давай вместе посмотрим карту и определимся, - предложила я.
- Согласен, - весело сказал Эдик. Мы с ним все решаем сообща, и никогда еще никаких разногласий не возникало. Живем, как говорят, душа в душу. Но это счастье, выпавшее мне всего два года назад, как выигрыш в лотерею, я выстрадала. Ведь после первою неудачного брака была настолько разочарована в мужчинах, что, думала, никогда больше не выйду замуж. А случайные знакомства только лишний раз убеждали меня в этом. Поэтому я предпочитала не тратить силы и время на недостойных мужиков, а с головой окунулась в работу. С Эдуардом мы встретились совершенно случайно в супермаркете.
- Не подскажете, какой порошок лучше купить? - спросил он у меня. Я посоветовала взять тот, которым стираю сама Слово за слово, разговорились.
- Сумка у вас тяжелая, давайте помогу нести, - предложил он.
И донес мои покупки прямо до дома.
- Если вы не против, давайте посидим в кафе, поговорим, - сказал он перед дверью моего парадного.
- Хорошо, - согласилась я. - Сейчас СУМКИ отнесу домой и выйду.
С того вечера началась история нашей любви. Эдик давно развелся, жил один. У него было два взрослых сына. Оба уже женаты. Ничто не мешало нам встречаться полгода, а потом мы стали жить вместе.
- Мне 60 лет, тебе 50 - куда дальше тянуть? Давай поженимся! - предложил он, когда мы отмечали первую годовщину знакомства. Я согласилась. С тех пор прошел почти год. Нам вдвоем было хорошо. Мы очень любили друг друга и понимали с полуслова. У нас было все: здоровье, деньги, время. Вместе ходили в кино, в театр, на концерты, по выходным часто ездили на экскурсии, а во время отпуска побывали даже за границей - в Италии!
- Хоть сейчас сбывается моя давняя мечта - поездить по России, увидеть мир, - радостно говорила я.
- И моя тоже! - поддержал муж. Когда Эдик разложил на столе большую карту России и мы собирались выбрать на ней ту точку, которую смогли бы посетить в ближайшие выходные, раздался телефонный звонок.
- Алло! - ответила я и, к большому удивлению, услышала совершенно незнакомый женский голос. Это была соседка моей племянницы Тони. Как только она представилась, мне стало не по себе.
- Что с Тонечкой? - вскрикнула я.
- Она уже неделю лежит в больнице, в онкологии, а ее дочка у меня, - ответила она. - Вы единственная родственница, чей телефон дала Антонина, но у вас на звонки никто не отвечал.
- Мы были в отпуске, - объяснила я. - Спасибо вам, что поддержали племянницу. Сейчас же приедем за Наташей.
- Эдик, - обратилась к мужу, положив трубку. - Тоня в больнице. Уже целую неделю. У меня плохое предчувствие... Она много лет боролась с раком, и, казалось, болезнь отступила. Но снова почему-то пришлось возобновить лечение...
- Надо же... - заволновался мухе. - На нашей свадьбе у нее был такой цветущий вид... Не верится, что она больна.
- Над этой бедняжкой вообще как будто все время висит злой рок, - вздохнула я. - Будучи студенткой, она потеряла родителей: моя старшая сестра вместе с мужем погибли в автокатастрофе. Замуж вышла удачно, хороший был у нее муж. Он увлекался альпинизмом и, когда Наташке было всего три годика, сорвался на Кавказе со скалы и погиб. Не успела Тоня оправиться от этой беды, как у нее обнаружили злокачественную опухоль.
- Невезучая она, - сказал Эдик.
- Каждый раз, когда на нее обрушивалось несчастье, я утешала ее, что за все мучения ей воздается, а после черной полосы обязательно будет светлая. Сначала она этому верила. Потом перестала
Ведь просветы для нее так и не наступали. А Тоне всего тридцать пять! Я зарыдала. Эдик принялся утешать. Забыв о разложенной карте и выборе новых маршрутов на выходные, мы отправились к племяннице в больницу.
- Привет, Тоня! - постаралась я поздороваться как можно веселее. При этом мое сердце разрывалось от отчаяния, ведь даже невооруженным глазом было видно, что Тоня очень больна. - А ты держишься молодцом!
- Тетя Женя, - обливаясь слезами, сказала племянница. - Не надо говорить неправду.. Чувствую, что на этот раз болезнь меня одолеет. И прошу только об одном: не оставьте на произвол судьбы мою Наташу, когда я... Если со мной что-то случится, найдите хорошую семью, которая удочерила бы ее.
- Да что ты такое говоришь? Куда же ты можешь деваться от своей дочки? -- растерявшись, я пыталась как-то уйти от разговора о смерти.
Это у меня вышло плохо. А Эдик так вообще не знал, что говорить. Он сидел, не проронив ни слова.
- Мне остались считанные дни, - разрыдалась племянница. - И если сейчас вы мне не пообещаете позаботиться о моей девочке, на том свете мне не будет покоя. У нее ведь никого, кроме меня, нет! Пообещайте, пожалуйста!
- Ты, Тонечка, сегодня очень расстроена,- осторожно начала я. - Может, просто плохое настроение у тебя... Давай не будем спешить с этим разговором. Если он так необходим, вернемся к нему завтра.
- Хорошо! - согласилась она. Из Тониной палаты мы с Эдиком отправились к ее лечащему врачу, чтобы узнать, насколько серьезно се положение. И он, к сожалению, подтвердил, что шансов на выздоровление практически нет. Из больницы мы поехали за Наташей, решив, что она пока поживет у нас.
- Малышка так похожа на мою покойную сестру, - сказала я Эдику вечером, когда девочка уснула. - Так сложилось, что у меня нет детей, хотя я очень хотела стать матерью. Может, мы в случае чего возьмем на воспитание Наташку?
- Женечка, - вздохнул муж, - ты это говоришь в порыве эмоций. Мы уже немолодые. Какие из нас родители?
- Возьмемся за воспитание пятилетней девочки и почувствуем себя моложе, - пыталась убедить я Эдика.
- Извини, но я к этому не готов, - категорично заявил он. - Конечно, мы не бросим ее на улице! Пусть пока поживет у нас. Кто же ее выгоняет? Но взять девочку насовсем -- безумие!
Когда я на следующий день снова навестила Тоню, первым делом порадовала ее, что Наташа у нас: она здорова, хорошо кушает и очень соскучилась по маме. Тоня расплакалась.
- Моя девочка... Тетя Женя, помните вчерашний разговор?
Ничего не ответив, я потупилась.
- Так как? - грустно улыбнулась она сквозь слезы. - Я должна знать... Вы готовы мне пообещать то, о чем я вчера просила?
- Я уверена, что ты выздоровеешь,- сказала я то, во что сама ни капли не верила. - Но все мы, как говорят, под Богом ходим. С каждым может случится непоправимое. И если это произойдет с тобой, мы с дядей Эдуардом обязательно найдем вполне приличных людей, которые удочерят Наташу.
- Спасибо. - Она слабо пожала мою руку. -- Я очень вам...
Тоня не закончила фразу, закрыла глаза и .замерла. Я ужасно испугалась и побежала за врачом.
- Она просто уснула, - объяснил он, осмотрев племянницу.
- Так внезапно? - удивилась я.
- Это потому, что ваша родственница принимает слишком большие дозы обезболивающих лекарств, - сказал врач.
Я разрывалась между работой, больницей, а дома хотелось уделить внимание Наташе и Эдику. Очень уставала, но с каждым днем замечала, что нее больше привязываюсь к девочке. Чувствовала, что и она ко мне тоже.
Муж, который сначала был не в восторге от Наташи, вскоре почувствовал к ней симпатию. Как-то вечером он рассказал мне не без гордости: "Малышка молодец! Так быстро стишок наизусть выучила! Я, признаться, и не ожидал, а она все буквально на лету схватывает". Но я была уверена: его мнение о том, что девочка ни при каких обстоятельствах не может навсегда остаться у нас, неизменно. Поэтому и не заводила больше разговоров на эту тему. Ночью я вставала и несколько раз заглядывала в комнату, где спала Наташа. Девочка тихо посапывала, и у меня на душе становилось спокойно и тепло. "Когда Тони не станет, не смогу отдать Наташу чужим людям, - однажды осознала я. - И неважно, как к этому отнесется Эдик!" Я поняла, что ради крохи готова даже расстаться с Эдиком, несмотря на то что он много для меня значил.
Прошло три недели. В очередной раз навестив в больнице Тоню, я сказала ей, что есть хорошая новость.
- Какая? - немного оживилась она.
- Я нашла женщину, которая сможет в случае чего воспитать Наташу.
- Ты уверена, что дочурке будет с ней хорошо? - прошептала она.
- Да, - ответила я твердо. - Я сама позабочусь о твоей девочке, и поверь, сделаю все, чтобы она была счастлива.
Тонечка расплакалась. Потом вытерла слезы и жалобно простонала:
- Теть Жень, вы ангел! Наш ангел-хранитель! Не думала, что умирающий человек может быть так счастлив... Теперь я это чувствую благодаря вам и могу совершенно спокойно уйти...
Она, наверное, только этого и ждала, потому что умерла в ту же ночь во сне и, как сказала медсестра, даже с улыбкой. "Господи, спасибо, что хоть немного пожила с хорошим мужем", - думала я, ведь была уверена, что с Эдиком из-за Наташи придется расстаться. - Мы с Наташей на следующей неделе переедем жить в мою квартиру, - как-то вечером сказана я мужу.
- Что ты имеешь в виду? - искренне удивился муж. - Почему вы отсюда уедете? Ничего не понимаю!
- Ты ведь против того, чтобы девочка оставалась у нас, - начала я. - Это твое право иметь собственное мнение. А я не могу отдать этого ребенка в чужие руки... Воспитаю ее как мать.
- С тех пор как мы поженились, все решения принимаем вместе, - твердо сказал Эдик. - Не может быть твоих или моих решений. Все только наши.
- А если они несовместимы?
- Женя, я знаю, что значит для тебя эта девочка. Да и я. честно признаюсь, тоже к ней уже привязался.
- Ну, так что будем с ней делать? - с надеждой спросила я.
- Как что? - удивился он. - Конечно, оставим у себя! Потом оформим все необходимые документы и станем ей настоящими родителями.
- Эдик, не ожидала от тебя такого! - не могла нарадоваться я. - Извини, ноя тебя просто недооценивала. Наверное, потому, что мы с тобой еще слишком мало прожили вместе...
- Это точно, - согласился он. - Я тоже многого о тебе не знал. Например, я не думал, что ты настолько отзывчивая, пока не случилась беда с Тоней.
- Ну что ж, очень хорошо, что мы именно сейчас друг о друге столько нового узнали, - сказала я. - Ведь нам предстоит такое нелегкое совместное дело - воспитание Наташки. Она не должна чувствовать, что ее родителям не по тридцать лет.
Ведь маме уже за пятьдесят, а папе так вообще шестьдесят один...
- Ты, Женечка, верно говорила, что, воспитывая маленькую девочку, будем чувствовать себя гораздо моложе своего возраста, - сказал муж. - А как иначе? Придется держаться!
ротив того, чтобы малышка оставалась у нас? - не отставала я от мужа. - Боюсь, что ты сейчас изменил свое мнение лишь ради того, чтобы не расставаться со мной. А этого все-таки маловато, чтобы воспитывать Наташу. Если уж мы берем на себя такую ответственность, то должны душу в нее вложить.
- Знаешь, Жень, я не то что не хотел, а просто боялся, что не смогу Наташку воспринимать как родную, - признался вдруг он. - Наверное, если бы это был мальчик, я с самого начала не сопротивлялся бы, ведь вырастили с бывшей женой двоих сыновей. А к девочкам ведь другой подход нужен.
- Но ты с ней неплохо поладил!
- Лишь потому, что она такая славная малышка, очень общительная... Пока я размышлял, смогу ли наладить с ней отношения, она сама подобрала ко мне ключик и стала родной. И вышло так, что я, хоть и не хотел, полюбил ее.
- Это хорошо, но, боюсь, как бы у нас со временем не возникли проблемы, потому что придется из-за Наташки изменить наш привычный образ жизни, - сказала я. - Столько путешествовать, холить в кино и на концерты, как раньше, с пятилетним ребенком мы уже не сможем,
- Ты зря этого опасаешься, - возразил Эдуард. - Во-первых, девочка не такая уж и маленькая - через год в школу идет. А во-вторых, она очень любознательная. И, думаю, ей будет интересно увидеть и узнать что-то новое,
- Спасибо, Эдик! - прослезилась я. - Мне кажется, что теперь еще больше тебя люблю. Я уже было настроилась, что мы с тобой расстанемся.
- Что ты, любимая? Даже не думай об этом! Мы всегда будем вместе! -- Он обнял и нежно поцеловал меня. - Ничто не сможет нас разлучить!
То, что муж согласился удочерить осиротевшую девочку, было только частью решения проблемы. Нам предстояла еще масса бумажной волокиты, обивание порогов в кабинетах чиновников... Но самое главное - нам надо было определиться, что для малышки лучше: если мы станем ей родителями или будем опекунами.
Пока мы над этим ломали головы, сама; жизнь подсказала правильный выход.
- Представляешь, стоим мы вдвоем у кассы в супермаркете, подходит женщина и спрашивает у Наташи: "За вами с дедушкой никто не занимал очередь?- обиженно рассказывал Эдик. - Меня будто током ударило. Хотел ей ответить, какой, мол, я дедушка? Но вовремя вспомнил о своем возрасте и смолчал. Действительно, кто я? Пенсионер. Какой же я тогда Наташке отец?!
- Да и пятидесятилетняя мама для нее вроде как старовата, - вздохнула я.
- Плохо, что подобные вопросы будут задавать малышке постоянно, - пригорюнился муж.
Поэтому мы и решили, ч го уж лучше будем опекунами девочки. Тем более, что о смерти Тони мы Наташке ничего не сказали. На похоронах матери она не была. Мы с мужем боялись ее травмировать. На вопрос малышки, где ее мама, предварительно посоветовавшись, ответили:
- Она очень больна, ее отправили на лечение за границу. Надолго. Придется тебе пока пожить без нее. Говорили, а сами понимали, что рано или поздно вес равно придется открыть Наташе всю правду.
- Она знает, что папа погиб, узнает, что и мама умерла, - как-то сказал Эдик. - Но они были! Зачем же нам становиться ненастоящими родителями? Уж лучше будем опекунами. Так честнее.
-- Наверное, ты прав, - грустно согласилась с ним я. - Пусть лучше Наташенька называет нас просто тетей Женей и дядей Эдиком. Ведь главное, не как мы будем называться, а чтобы между нами установились искренние отношения.
В общем, мы решили оформить над Наташей опекунство,
- Наша девочка ни в чем не должна нуж даться, - однажды сказал мне муж, - И хоть у тебя приличная зарплата, а у меня - пенсия, но этого все-таки маловато, для того чтобы поставить на ноги Наташку, Придется заняться бизнесом.
- Помню, ты раньше говорил, что свое уже отработан. - улыбнулась я.
- То было раньше, когда не надо было думать о будущем девочки! И мой Эдуард, опытный строитель, открыл собственную фирму по ремонту квартир. Организаторских способностей ему не занимать! И с небольшим штатом квалифицированных рабочих ему достаточно быстро удалось раскрутиться.
- Второе дыхание открылось, - похвастался он мне через полгода. - И все благодаря Наташеньке!
Натка подросла. За это время мы полюбили ЕЕ всей душой. Она стала нам еще ближе. Но главное - мы чувствуем, что ей у нас хорошо. Стараемся уделять девочке больше внимания, играем с ней, ходим вместе на прогулки А когда нас с Эдиком нет лома, за ней присматривает няня.
ЕВГЕНИЯ. ("Истории из жизни", № 15, 2008 г.)
|