РОМАН КАРЬЕРЕ НЕ ПОМЕХА
У меня был негативный опыт относительно служебных романов, поэтому я твердо решил Марину игнорировать. Никаких уси-пуси!
Обеденный перерыв подходил к концу, но приступать к работе чертовски не хотелось. Отставив чашку с недопитым кофе, я решил заняться разгадыванием кроссворда. Борода нашел для себя более азартное занятие — резался на компьютере в покер. Мы оба так увлеклись, что не заметили, как кто-то вошел. Услыхав многозначительное покашливание, я оторвался от кроссворда и посмотрел в сторону двери. Оба-на! Осип Давыдович. И не один. А с хорошенькой барышней. Надо же, под ручку ее держит, улыбается! Да как! Будто не в нашей скучной конторе находится, а на светской тусовке где-нибудь в Голливуде. Давненько я его таким "сладеньким" не видел...
— Ребята, — бархатно произнес шеф, — отвлекитесь от своих дел. Вот, хочу представить вам новую сотрудницу. Зовут Мариной. Будет работать вместо Степушкиной. Прошу люб-б... — запнувшись, он бросил на меня довольно красноречивый взгляд, — обучить ее всем премудростям современного маркетинга. — Повернувшись к девушке, Осип Давыдович улыбнулся. — Не волнуйся, Мариночка, ничего сложного в работе нет. Ребята здесь трудятся толковые. Научат тому, что упустили институтские преподаватели...
Мы с Бородой недоуменно переглянулись: ни фига себе! С чего это вдруг нашему шефу взбрело в голову изображать из себя джентльмена? Неспроста это, ох, неспроста! Не иначе как эту девицу подсунул кто-то из наших соучредителей. Или она дочка близких друзей шефа. В противном случае наш Ося ни за что не стал бы перед ней расшаркиваться.
И без того безрадостное настроение упало ниже плинтуса. Знаем мы этих блатных! Навидались, не маленькие! Вздохнув, мы с Бородой снова переглянулись. На этот раз разочарованно. Мол, придется готовиться к самому худшему.
Представив нас с Бородиным новой сотруднице, директор проводил девушку к ее столу, галантно отодвинув кресло, усадил на рабочее место и, пожелав успеха, направился к двери. Выходя из кабинета, незаметно погрозил мне пальцем. Я оскорблено округлил глаза, мол, не пацан, уговор помню! Намеки шефа были ни к чему. Сколько можно попрекать! Разве я виноват, что дурочке Степушкиной взбрело в голову в меня влюбиться?! Нет, вообще-то влюбляться не возбраняется, но зачем же устраивать по этому поводу бесплатное шоу? Честно говоря, никогда бы не подумал, что флегма Степушкина способна на такое безрассудство! Это же надо — стать на подоконник и вопить, что выбросится вниз! Кстати говоря, ей бы при всем желании этого сделать не удалось. Окна в нашем офисе открываются таким образом, что вылететь через них наружу смогла бы только птичка. Степушкина таковой не являлась, ибо весила где-то под девяносто кг. Но даже если бы произошло чудо и эта дурында пролезла в окно, то в худшем случае расквасила бы себе нос. Как раз под нашим окном находится козырек, так что лететь ей было бы невысоко. Вообще, если учесть, как вся эта исто¬рия закончилась, то вылететь бедолаге Степушкиной таки удалось. Только фигурально. Вторая часть офисной мелодрамы развивалась так. Уговорив рыдающую из-за неразделенной любви сотрудницу слезть с подоконника, шеф отвел ее в свой кабинет, сочувственно выслушал, угостил валерьянкой и отправил на своей машине домой. Коллектив был тронут — до чего душевный человек наш Осип Давыдович! Восхищаться сердечностью директора пришлось недолго — через три дня Степушкину уволили "по собственному желанию". Со мной же шеф провел краткую воспитательную беседу. После упреков в легкомыслии предупредил, что впредь не потерпит с моей стороны никаких "амуров" на работе. Когда я попытался оправдаться, грубо меня оборвал:
— Я сказал — ты принял к сведению!
— И со вздохом добавил: — Запомни, бабы и карьера — вещи несовместимые!
Я молча кивнул, мол, впредь все силы только на благо любимой фирмы. Выйдя из кабинета, перекрестился, хорошо хоть в должности не понизил, я три года добивался, чтобы меня поставили начальником отдела маркетинга...
После ухода Осипа Давыдовича я подошел к столу Марины и, подключив компьютер, подсел рядом и спросил, умеет ли она им пользоваться.
— Конечно, — улыбнувшись, кивнула она. — Я всю офисную технику освоила: и ксерокс, и принтер, и сканер...
"Ага, скажи еще, что шьешь, вяжешь, вышиваешь!" — сдерживая саркастич¬ный смешок, язвительно подумал я. Но вслух похвалил: "Молодец, в таком случае у вас будет меньше проблем".
- Меньше?! – удивленно переспросила девушка, потом вдруг рассмеялась. — Что вы, у меня их вообще не будет! — Откинувшись в кресле, она закинула ногу за ногу и в упор посмотрела на меня желто-медовыми глазами. Проникновенно посмотрела. И все. Я в эту медовую желтизну тут же влип. Мгновенно. Как муха. Смотрю на нее и молча глазами хлопаю. Минуты две не мог выйти из ступора. Девушка озабоченно спросила:
— Что с вами? Я вас шокировала своим ответом? Небось думаете: "Какая наглая и самонадеянная особа!" Угадала?
— Не угадали. — Опустив глаза, я взял в руки мышку и, введя пароль, стал искать нужную программу. — Займемся делом... А в "Что? Где? Когда?" поиграем после работы. Если у вас будет желание, конечно.
— У меня? Будет! Должна же я поближе познакомиться со своим коллективом! — Она снова улыбнулась. — И вообще, можете спокойно говорить мне "ты". Иначе я начинаю чувствовать себя старухой. Кстати, я забыла ваше отчество. Напомните, пожалуйста... — Она качнулась вперед и снова уставилась на меня своими умопомрачительными глазищами. У меня мгновенно вспотели ладони. Чертовка!
— Можешь называть меня Виталием, — собственный голос звучал сам по себе и казался чужим. Я решил спасаться. Оглянувшись, подозвал Бородина: — Будь другом, введи Марину в курс дела. Мне некогда... У меня деловая встреча.
Удивленно пожав плечами, Борода за¬нял мое место. Проворчал:
— Только не задерживайся. Я не буду здесь один за всех... отдуваться.
Вечером я проанализировал свое не¬адекватное поведение. Что это? Неужели втюрился? Но как? С первого взгляда? В эту финтифлюшку? Не узнав, кто и откуда?
Быть этого не может! Всего-то хорошего — глаза. А так — посмотреть не на что. Пигалица, она и есть пигалица! И слишком раскованна, это настораживает. Засыпая, подумал: "Нужно держать ухо востро. Если шеф простил мне Степушкину, то эту блатную кошечку ни за что... Нет, верно Ося сказал: карьера дороже всяких баб!"
Всю неделю я присматривался к работе новой сотрудницы и пришел к выводу, что для женщины она чересчур толковая. Это натолкнуло на тревожную мысль о том, что со временем она может меня "подсидеть". А что, чем черт не шутит? Вон как наш шеф ее обхаживает. Даже на обед пару раз забирал с собой. Мы с Бородой терялись в догадках: неужели наш старый козлик ее в любовницы клеит?!
Между тем, несмотря на ухаживания вышестоящего начальства, Марина всячески выражала мне свою симпатию. Однако я решил держаться крепким орешком. Пусть не думает, что я променяю свой карьерный рост на ее медовые глазки! Никаких уси-пуси! Чисто деловые отношения. Через месяц Маринка получила первую зарплату и весело предложила:
— Посидим в кафе? Угощаю!
Мы с Бородой пожали плечами. Вроде как не принято, чтобы барышни мужиков приглашали. Договорились в складчину. Посидели довольно неплохо. Мы с Мариной даже потанцевали. Кстати, под конец вечера Борода куда-то исчез, так что провожать Марину домой пришлось мне. Прощаясь, она спросила:
— Виталий, вы со мной так натянуто общаетесь, потому что я дочь вашего директора? Или есть другая причина?
Я дар речи потерял! Как? Она дочь нашего Осипа?! Быть этого не может! У него же сын, учится где-то в Штатах. Я точно знаю! Увидев мое замешательство, Марина все разъяснила:
— Извини. Я-то думала, что вы с Бородиным в курсе. Я ведь папина внебрачная дочь, так сказать, плод запретной любви. Поэтому у нас разные фамилии... Только мы с ним все равно большие друзья. Так что я ему сегодня все рассказала.
— Что рассказала? — не понял я.
— Как что?! Про тебя... То есть про вас... Что вы мне нравитесь... — Покраснев, она опустила голову. — Глупо, да?
Обняв Марину за плечи, я нежно прижал ее к себе. Будь что будет! Надеюсь, Ося меня поймет. Ведь он тоже любит эту смешную девчонку...
ВИТАЛИЙ.
|