ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ

Слушать Г. Бажажина можно долго, не замечая времени, как бывает всегда, когда становится интересно. Геннадию Григорьевичу есть, что рассказать, и, что тоже немаловажно, он это делает умело, с той подкупающей искренностью, которая заставляет быть "сопереживателем" рассказчика. А уж если Бажажин при этом показывает свои картины, этюды, фотографии, то хороший эмоциональный настрой обеспечен.
Вот и подошел к главному в его жизни. Бажажин-художник. Это не просто увлечение. Это незатихающая страсть, определившая всю жизнь. Он вряд ли задумывался, как бы жизнь сложилась, не будь ее. Да и не надо. Зачем? Главное, страсть есть. Она дала столько тревожной радости, переживаний, сделал жизнь такой полной, насыщенной, что словами не передать - "неизречимая" радость.

ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ В СКАЗКУ

Вряд ли кто помнит свои первые шаги. Геннадий Григорьевич тоже не помнит, когда впервые взял в руки карандаш. Зато навсегда остались в благодарной памяти первые учителя рисования, их наставления. Азам живописи учила Екатерина Васильевна Кристене. А передать на холсте окружающий мир, людей, настроение - патриарх большинства сформировавшихся чирчикских художников Владимир Ильич Голубев.

- У него индивидуальный подход к каждому, - говорит Бажажин, - и педагогический талант. Владимир Ильич на наших картинах никогда не показывал, как лучше изобразить то, что мы рисуем. Только советовал (кстати, Геннадий Григорьевич поступает также, если молодые художники просят помочь).

В семье Бажажиных к увлечению сына отнеслись по-разному. Если мать Федосья Семеновна одобряла, то отец Григорий Константинович, ветеран Второй мировой войны, был категорически против. Хотя сам, будучи строителем, считался хорошим мастером в раскраске стен, потолков в ремонтируемых квартирах. От заказов отбоя не было. Протестовал скорее всего потому, что знал - картинами на жизнь не заработаешь.

По настоянию отца Григорий поступил и окончил чирчикское ремесленное училище № 13, где обучался на слесаря. Но эта профессия не нравилась. Работы он не боялся. Однако привлекала такая, в которой можно было заняться хоть немного творчеством. Был модельером на чирчикской обувной фабрике. С особой теплотой вспоминает годы, когда работал егерем в Майдантале. Времени, чтобы ходить с этюдником и делать эскизы, наброски, хватало. Но зарплата у егеря маленькая, а семья увеличивалась. Росли трое сыновей. Пришлось искать более оплачиваемую работу. Был монтажником на алмалыкской медно-обогатительной фабрике, бригадиром сантехников, монтировавших и устанавливающих отопительные котлы.

Но где и кем бы не работал, все свободное время отдавал живописи. Учась в школе, стал лауреатом чирчикской городской выставки детских рисунков. Вручили первый в жизни приз - альбом для рисования с акварельными красками, кисточкой. Вот было радости у подростка. Акварельные краски! Можно рисовать, как взрослые художники. Сказка! Эта сказка увела в свой сказочный мир. Однако приходилось возвращаться в реальность. Отец, приходя вечером домой и застав сына за рисованием, сильно ругался. А краски быстро кончились. Мать стала покупать их потихоньку от мужа, просила экономить.

ПРИЗЫ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ

Прошли годы. Геннадий Григорьевич с грустной улыбкой вспоминает о красках. Правда, по иному поводу. После одной из выставок в Москве кому-то из высокопоставленных чиновников пришла мысль расплатиться с художниками не деньгами, а…принадлежностями для рисования. Коллеги чиновника мысль инициатора оценили по достоинству и воплотили в жизнь.

"Такой своеобразный бартер. Теперь я обеспечен красками, наверное, до конца жизни. Да и сначала возмущавшаяся жена Галина Петровна смирилась. Ведь вместе с принадлежностями, как правило, вручали большие хрустальные вазы. Их у нас столько, хоть выставку устраивай. А если серьезно, то, конечно, приятно, что мои картины есть в Англии, Германии, других странах".

Призов, медалей у Бажажина немало. Есть поощрение, которое он тоже считает за награду. В Ташкенте проходила республиканская выставка, на которую отобрали и работы Геннадия Григорьевича.

- Получилось так, - рассказывает художник, - что когда я был на выставке, посмотреть ее приехал первый секретарь ЦК компартии Узбекистана Ш. Р. Рашидов. Он неторопливо осматривал работы. Перед некоторыми останавливался. Остановился и перед моей картиной "Дехкане". Спросил, кто автор. Меня подвели к Шарафу Рашидовичу. Он пожал руку, сказал, что картина ему нравится.

ЗАКОН ХУДОЖНИКА-АЛЬПИНИСТА

Чтобы ни рисовал Бажажин - будь то даже один пик Евгении Корженевской - он обязательно внесет в картину не только свое видение, но и разнообразит ее. Внесет какие-то довольно значительные или не очень существенные, однако напрашивающиеся, по мнению живописца, детали. Собственно, так часто делают большинство художников, особенно рисующих натюрморты. Для Бажажина это закон. Он начинает писать картину только тогда, когда она складывается в его видении полностью. Иной раз на это уходят месяцы. Зато, когда картина в мыслях, видении готова, он может написать ее за несколько дней. Потом лишь вносить кое-какие штрихи, поправлять.

Картины у него на разные темы, сюжеты. Но особое и очень большое место в творчестве занимают горы. Геннадий Григорьевич уверен, что как нельзя не любить море, родившись рядом с ним, так нельзя не любить горы, когда постоянно видишь их меняющуюся в течение дня красоту и неизменно остающиеся величие, мощь.

Бажажин с полным правом называет себя художником-альпинистом. Он с такими же непоседами, как сам, мастерами спорта по альпинизму Н. Харченко, А. Пахуновым, Р. Галляутдиновой, другими беспокойными сердцами совершал восхождения на наши Тянь-шаньские и Памирские вершины, ездил за озеро Иссык-куль в Центральный Тянь-Шань, где есть высокогорный Сон-Куль - мертвое озеро, вокруг которого ничего не растет.

На Кавказе поднимался на пик Гастелло. Причем не по маршруту легендарного альпиниста М. Хиргиани, а выбрали свой не менее трудный путь. Альпинизмом Геннадий Григорьевич увлекался с детства. До армии стал спортсменом-разрядником, покорив несколько шеститысячников. В горы уходил при первой появившейся возможности, всегда с мольбертом. Горы занимают главенствующее место или присутствуют на заднем плане на десятках полотен. Но они для Бажажина не только неиссякаемый источник творчества. Они еще успокаивают его.

"Когда впервые увидел Чимганских жандармов - так альпинисты называют две вертикальные стоящие друг против друга вершины - почувствовал какую-то легкость. Будто они излучают благодатную ауру. Всегда, подходя к жандармам, испытываю особый настрой. Как их не сфотографировать. Или расположенный рядом с ними Черный водопад, другие интересные, удивительные места". Фотографией художник занялся, уже будучи альпинистом со стажем. Теперь жалеет об упущенном времени. Будучи в походе, на восхождении далеко не всегда есть возможность сделать зарисовку, не говоря уже об эскизе. А фотографии потом помогают восстановить в памяти увиденное в горах.

Мало кто из чирчикцев не бывал в горах или хотя бы в предгорьях, не испытывал восторга перед их величием. Это манящее величие притягивает. Одним дарует спокойствие, других, наоборот, возбуждает, но никого не оставляет равнодушным. В этом тайная сила гор. Разгадывает тайну каждый по-своему.

Дети редко идут по стопам чем-либо серьезно увлеченных родителей. Никого из сыновей Геннадия Григорьевича живопись не привлекла. Одно время рисовала старшая внучка Екатерина. Но, поступив в институт, перестала. А вот младшая внучка Варя рисованием занимается увлеченно. К радости деда, выходит неплохо. Возможно, в роду Бажажиных будет еще один живописец.

С. ГАПИЧ.

gazetachirchik@mail.ru